По известной статистике Великая Отечественная война унесла около 27 млн. жизней граждан Советского Союза. Из них около 10 млн. – солдаты, остальные – старики, женщины, дети. Но статистика молчит о том, сколько детей погибло в годы Великой Отечественной войны. Таких данных просто нет. Война искалечила тысячи детских судеб, отняла светлое и радостное детство. Дети войны, как могли, приближали Победу в меру своих, хоть и маленьких, хоть и слабых, сил. Они хлебнули горя полной чашей, может быть, слишком большой для маленького человека, ведь начало войны совпало для них с началом жизни… Сколько их было угнано на чужбину… Сколько убито нерождёнными…
Сотни тысяч мальчишек и девчонок в годы Великой Отечественной шли в военкоматы, прибавляли себе год-два и уходили защищать Родину, многие погибали за нее. Дети войны зачастую натерпелись от нее не меньше, чем бойцы на фронте. Попранное войной детство, страдания, голод, смерть рано сделали ребятишек взрослыми, воспитав в них недетскую силу духа, смелость, способность к самопожертвованию, к подвигу во имя Родины, во имя Победы.
В период Великой Отечественной войны значительно возросла роль детей в общественном производстве. Несмотря на трудности и лишения, они взвалили на свои хрупкие плечи неимоверный труд – обеспечение армии вооружением, продовольствием, обмундированием. В числе работников были самые юные тамбовчанки – юннные героини, которые взяли на себя множество «чисто мужских» специальностей в тылу.
Осознав, что главная задача – добросовестно трудиться в тылу, женщины стали оценивать результаты своего труда «фронтовой меркой». «В тылу как на фронте» – суровый женский лозунг, требовавший подчинить личные интересы государственным, оправдывал каторжный труд и перенапряжение сил патриоток.
С первых дней войны в связи с мобилизацией на фронт военнообязанных остро встала проблема обеспечения предприятий области рабочей силой. Так, к концу 1941 г. численность рабочих на Тамбовском вагоноремонтном заводе (ТВРЗ), Мичуринском паровозоремонтном заводе составляла около 70 % от довоенной. Не помогало даже частичное возвращение на производство рабочих пенсионного возраста и мобилизация на предприятия рабочих, негодных к воинской службе.
В определенной мере проблему кадров в период войны помогла решить созданная в 1940 г. сеть ремесленных и железнодорожных училищ и школ фабрично-заводского обучения, ориентированная на подготовку квалифицированных рабочих и рабочих массовых профессий. В училищах проходили обучение подростки в возрасте 14–16 лет. За годы войны система государственных трудовых резервов подготовила для тамбовских предприятий 18245 специалистов.
Принятые меры позволили существенно повлиять на ситуацию. За исключением осени 1941 г., численность рабочих на машиностроительных и оборонных предприятиях Тамбовской области за период войны изменилась незначительно (не учитывая эвакуированные мичуринские заводы МПРЗ и имени В.И. Ленина). Другое дело – изменение половозрастных характеристик работающих, значительную часть которых в 1941–1945 гг. составили женщины и подростки.
Осенью 1945 г. женщины составляли 57 % занятых в промышленности Тамбовской области и около 50 % на транспорте. Весной 1942 г. женщины составляли свыше 30 % работающих на ТВРЗ, 63 % на Моршанской суконной фабрике, 65 % на Арженской суконной фабрике. В 1944 г. доля женщин на Котовском пороховом заводе № 204 достигала 68 %. Исключительно велика на производстве была и роль молодёжи. Так, на Котовском пороховом заводе доля молодёжи с 1940 г. по 1944 г. выросла с 2,9 до 48,5 %, а на Мичуринском заводе имени В. И. Ленина в первой половине 1945 г. молодёжь составляла 95 % от всех работающих. В целом по области этот показатель колебался в пределах 50–70 %. По некоторым данным, к концу войны на молодых рабочих приходилось до 80 % выполненных производственных заданий.
В последующем советское правительство неоднократно принимало попытки вновь повлиять на проблему кадрового дефицита в фабрично-заводском производстве. На решение вопроса по обеспечению предприятий новыми рабочими был нацелен Указ Президиума Верховного Совета СССР от 13 февраля 1942 г. о мобилизации на промышленные предприятия и стройки трудоспособного городского населения от 16 до 55 лет (женщины – до 45 лет), не занятого на государственных предприятиях и в учреждениях, по которому только за 1942 г. на тамбовские предприятия было мобилизовано 21,5 тыс. человек. Фактически нижний возрастной порог работающих на предприятиях в годы войны составлял 14 лет. К весне же 1944 г. на постоянную работу на промышленные и строительные объекты области было мобилизовано 30 тыс. человек, на временную 35 тыс. человек.
Напряжённый труд на военном производстве создал диспропорцию в распределении численности рабочих по отдельным отраслям. Это приводило к практически полному коллапсу в некоторых сферах советского хозяйства. Так, лесная отрасль потеряла практически всех мужчин. Нелегкий труд по воспроизводству и вырубке делянок достался женщинам. В журнале Челнавского лесхоза тех лет хранится такая запись: «Сегодня 5 декабря 1941 года отправлено со станции Сосновка 1200 пар лыж, 500 ружейных болванок, 400 кошелей, 968 саней». Все это было изготовлено руками женщин, стариков и подростков. Наряду с наставниками трудились здесь 13, 14-летние юноши. Многие лесники передали свои обходы дочерям. Стоит только удивляться, как такие неквалифицированные бригады могли выполнять сложную работу, требующую значительных физических затрат. Однако, не раздумывая, женщины взвалили на себя тяжёлую ношу и пронесли её через всю войну. От мужа, директора Челнавского лесхоза В. В. Ковалева, приняла лесхоз и все годы успешно руководила им славная женщина Ксения Александровна Ковалева. Она одной из первых была награждена медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов».
С начала войны областное руководство периодически осуществляло внеочередные мобилизации граждан, преимущественно женщин и подростков, на трудовой фронт. Приближающийся неприятель требовал строительства оборонительных линий, дорог, заготовку топлива и др. В 1941 г. за пределы области на возведение укрепрайонов и промышленных объектов было отправлено свыше 120 тыс. тамбовчан, почти 150 тыс. в 1942–1943 годы. Летом–осенью 1941 г. население области, в основном старшеклассники, участвовало в строительстве укрепрайонов в тылу Центрального, Западного и Брянского фронтов, зимой 1941–1942 гг. рыло окопы под Тамбовом, Котовском и Мичуринском, в 1944–1945 г. строило Цнинскую речную систему, Рассказовскую шоссейную дорогу, прокладывало газопровод Саратов – Москва.
В 1941–1942 гг. Тамбовская область превратилась в важнейший транзитный и эвакуационный пункт. Помимо воинских эшелонов, двигавшихся по направлению к линии фронта, и составов с оборудованием эвакуированных предприятий и колхозным имуществом, мчавшихся в обратном направлении, все дороги области были забиты беженцами, имуществом, скотом из Белоруссии, Украины и соседних западных областей РСФСР. В числе эвакуированных в Тамбовскую область оказались известный писатель, уроженец нашего края, А.С. Новиков-Прибой, бывший президент буржуазной Латвии К. Ульманис. Через Тамбов в глубокий тыл врага с помощью авиации к партизанам переправлялось оружие, боеприпасы, продовольствие, специально подготовленные военнослужащие, из партизанского подполья эвакуировались раненые. В 1941 г. на территории области было размещено 39 аэродромов и авиаплощадок для базирования советской дальней бомбардировочной и фронтовой авиации.
Сложные проблемы возникали с нормальным функционированием сельскохозяйственной системы области. Стране требовалось продовольствие, однако без сохранения мужского контингента колхозов добиться качественного прогресса в улучшении сельскохозяйственного производства не представлялось возможным. По крайней мере, так казалось. Стремительное сокращение численности трудоспособных мужчин (в ряде колхозов в десятки раз) резко повысило роль женского и подросткового труда в сельском хозяйстве. Удельный вес женщин в колхозах к концу войны доходил до 90 % и выше.
В годы войны уровень эксплуатации колхозного крестьянства достиг чудовищных размеров. Выполнение плана поставок сельскохозяйственной продукции государству требовало нечеловеческих усилий. В период сельскохозяйственных работ рабочий день в колхозах длился с 4–5 часов утра и до 10 вечера. В летние каникулы работали на заготовке сена, выпускали боевые листки под лозунгом: «Каждый центнер сена – это ещё один удар нашей конницы по врагу». Воспоминания тех, кому было 10-15 лет, полны горечи. Жительница села Верхне-Спасское Рассказовского района Ксения Федоровна Баулина, оставшаяся после смерти матери старшей в семье (отца взяли на фронт в первые дни войны), в возрасте 14 лет работала трактористкой в колхозе. Многие её сверстницы вынуждены были оставить школу, свои обычные юношеские развлечения и заменить взрослых, ушедших на фронт.
Селу требовалось 15 тыс. механизаторов. Первые попытки ликвидации проблемы сводились к простому перепрофилированию женщин-колхозниц. Уже к концу июля 1941 г. в области окончили краткосрочные курсы первые группы механизаторов. Весной 1942 г. численность женщин-трактористов достигла 4,7 тыс. человек, летом 1943 г. – 4,9 тыс., то есть примерно 50 % от общего числа. Кроме этого, женщины Тамбовской области работали механиками, бригадирами, шофёрами, в 1942 г. их насчитывалось около 4,5 тыс., в этот же год насчитывалось 300 женщин-комбайнеров.
К лету 1944 г. было подготовлено 23 тыс. механизаторов (заметим, что в мирное время столько готовили за ряд лет). Всего в годы войны на машинах и на должностях от бригадира до председателя колхоза работало более 50 тыс. женщин. Однако вплоть до конца войны проблема с обеспечением кадрового потенциала в сфере сельхозпроизводства так и не была решена.
Из 4900 женщин-трактористок справилась с заданием только каждая седьмая. Тракторный парк долго бездействовал из-за некачественного ремонта и технического обслуживания. Ещё хуже оказался результат деятельности тракторного парка МТС в целом за год. Речь идёт о том, что к ноябрю объём пахотных работ составил 64 % от запланированного. С планом озимого сева колхозы и совхозы в 1943 г. справились лишь на 57 %, засеяв на 250 тыс. га меньше, чем в предыдущем году. Это означало срыв хлебозаготовительной кампании 1944 г. Трудовой день длился от зари до зари, колхозники работали не покладая рук, каждый старался работать за двоих-троих. В большинстве колхозов скирдовали и молотили круглые сутки. Из Рудовского района сообщали, что на работу выходят буквально все колхозники, старики и школьники. В Мордовском районе урожай убирали все, от детей 10-12 лет до 80-летних стариков. Героями уборки 1941 г. стали А. Стрыгина, А. Егорова и многие другие.
Скирдование, молотьба и вывоз хлеба на заготовительные пункты осуществлялись круглосуточно. Большинство работ выполнялось вручную. В условиях резкого сокращения количества рабочих рук в сельском хозяйстве области в 2-3 раза выросла трудовая нагрузка в колхозах, перед войной составлявшая в среднем 3-4 га посевных площадей на человека. Суточной рабочей нормой для колхозника являлось: во время сева – 1 центнер зерна вручную, во время уборки – 208 снопов. На протяжении войны в области росли сезонные (весенние, осенние) задания по пахотным работам: весной 1942 г. – не менее 9 га на пахаря с лошадью или двумя волами, осенью 1943 г. – не менее 60 га на пахаря на паре лошадей или 22 га на паре коров.
Сокращение количества рабочих рук в сельском хозяйстве государство компенсировало повышением минимальной ежегодной нормы выработки для каждого колхозника до 150 трудодней (апрель 1942 г.). Одновременно постановление СНК СССР «О дополнительной оплате труда трактористов МТС и колхозников…» (май 1942 г.) предусматривало материальное поощрение передовиков производства. В Тамбовской области в годы войны средняя выработка на одного колхозника выросла в 2-2,5 раза, составив в 1941 г. 215 трудодней, а в 1942 г. – 263. Однако постановление правительства о дополнительной оплате труда колхозников не нашло широкого применения среди тамбовского крестьянства.
В первые годы войны резко подскочила заболеваемость сельского населения, основной причиной которой стало общее ухудшение материально-бытовых условий. Тяжелый беспросветный труд в сочетании с хроническим недоеданием и недосыпанием стали причиной роста заболеваемости населения: тиф, дистрофия, туберкулез, цинга – отправили на тот свет тысячи людей. Соответственно изменилась структура причин смерти населения тыловых районов. Общая динамика смертности выросла в 1,5 – 2 раза. Катастрофических размеров достигла младенческая и детская смертность – до 55 % от числа родившихся.
С позиции анализа смертности как социального процесса особое значение приобретает дифференциация причин смерти на две основные группы: эндогенные (как результат естественного старения организма) и экзогенные (как результат воздействия внешних факторов, условий жизни, питания, состояния здравоохранения, распространения остроинфекционных заболеваний). Известно, что естественными спутниками любых войн являются нищета, голод и болезни. Они выступают как результат резкого падения уровня жизни людей. В структуре смертности населения тыловых районов преобладали факторы экзогенного происхождения. Так, в 1942 г. от острых инфекционных заболеваний умерло 14,0 % женщин от общего числа умерших за год женщин, мужчин – 12,3 %. За все годы войны женская смертность от токсической диспепсии была выше мужской. В 1941 г. удельный вес умерших женщин от этой болезни составил 7,3 % от общей численности умерших женщин, в 1942 г. – 5,3 %, а 1943 г. – 2,2 %, в 1944 г. –1,6 %, и 1945 г. – 1,9 %.
Годы Великой Отечественной войны были весьма неблагополучными и в отношении материнской смертности. Различные медицинские препараты, перевязочные средства в первую очередь поступали в военные госпитали, а в тылу даже не во всех крупных больницах и родильных домах имелись необходимые лекарства и дезинфицирующие средства. Вследствие этого смертность женщин от родов и послеродовых болезней заметно возросла. Если в 1940 г. в расчете на 10000 рождений умирало 4 женщины, то в 1942 г. эта цифра удвоилась. Снижение биологического тонуса организма женщин, длительное перенапряжение порождало увеличение смертности новорожденных от различных форм патологий. Особенно высокая смертность новорожденных наблюдалась в 1942 г. – 2,5 % и в 1945 г. – 3,1 %.
Безусловно, во многом на возраставшую динамику экзогенных смертей советских женщин в годы войны оказал своё влияние ухудшающийся рацион питания. Почти всю продукцию, выращенную в колхозах и совхозах, государство изымало на нужды фронта и города, поэтому в фонде оплаты труда практические не оставалось продуктов для расчета с крестьянами. В таких условиях сельчане организовывали подсобное хозяйство, однако и оно не выручало. Женщины, отдавая все силы совхозам и колхозам, должны были успевать обрабатывать свои приусадебные участки. К тому же в годы войны существенно увеличены были налоги на продукцию подсобных хозяйств. Чтобы расплатиться с государством, сельчанам приходилось ещё больше ограничивать себя и детей в питании. Острая нехватка сельскохозяйственных продуктов, дефицит белков и витаминов в рационе, снижение калорийности питания негативно отражались на состоянии здоровья женщины. Однообразная пища, в основном хлеб грубого помола и картофель, истощала организм, делала его менее устойчивым к различным заболеваниям. В годы войны широкое распространение получили заменители, категорически запрещенные санитарным законодательством до войны: финнозное мясо, солодовое молоко, мясорастительная колбаса, сахарин. По этой причине увеличились случаи пищевых отравлений. В целом по стране их число в период войны возросло 3,5 раза.
Ужасно сильно упали нормы по обеспечению питанием подростков. На девочку, члена колхоза, которая зарабатывала трудодни, выдавали 400 грамм хлеба, а от колхоза ещё 200 граммов зерна или 100 граммов картофеля. Школьники получали бесплатно в день 50 граммов хлеба и 10 граммов сахара. Давались ещё продовольственные карточки на соль, мясо, крупу, маргарин или комбижир, но они отоваривались редко.
Резкое падение жизненного уровня в годы войны явилось одной из причин, толкавших людей на преступление порога законности. Известны суды над женщинами за «посягательство на социалистическую собственность». Таким способом матери хотели поддержать своих голодных детей.
Проблемы, связанные с санитарно-гигиеническими условиями и выдающей из них опасностью вспышек инфекционных заболеваний, правительство пыталось решить на законодательном уровне. В феврале 1942 г. Государственный Комитет Обороны принял постановление «О мероприятиях по предупреждению эпидемических болезней в стране и в Красной Армии». В целях профилактики на фронте и в тылу регулярно осуществлялись мероприятия по санитарной обработке и дезинфекции и, хотя были и случаи вспышек, благодаря усилиям государственных служб и медиков эпидемии удалось избежать.
Однако, несмотря на тяжелейшие годы войны, женщина продолжала выполнять свою важнейшую социальную функцию – растить и воспитывать детей, как правило, без отца, воевавшего против немецко-фашистских захватчиков. И эту нелегкую ношу советская женщина несла в условиях тяжёлых переживаний, связанных с потерей близких, родных, нехватки продовольствия и одежды, а также сверхурочных работ, отсутствия выходных дней и отпусков.
Появление вследствие войны миллионов вдов и сирот выдвинули новые сложные проблемы сохранения молодого поколения, усиления заботы о женщине-матери. Определённо положительную роль сыграла социально-демографическая политика правительства в военный период, направленная на укрепление семьи. В соответствии с Указом Верховного Совета СССР от 8 июля 1944 г. «Об увеличении государственной помощи беременным женщинам, многодетным и одиноким матерям и об усилении охраны материнства и детства» значительно увеличилась помощь многодетным, кормящим, ослабленным матерям, беременным женщинам, матерям-одиночкам. Для них было установлено дополнительное питание, снижена плата за содержание детей в детских учреждениях. Матери, имевшие двух детей, при рождении третьего ребёнка единовременно получали 400 рублей, четвёртого – единовременно 1300 рублей и ежемесячно 80 рублей и т.д.
Весьма значительным является также и тот факт, что именно в годы войны названным указом были учреждены почётное звание «Матери-героини» с вручением ордена «Мать-героиня» и грамоты Президиума Верховного Совета СССР, орден «Материнская слава» I, II, III степени и «Медаль материнства» I и II степени.
Таким образом, экстремальная ситуация войны меняла женщины, приводя к радикальному изменению их образа жизни.
Война оказала огромное влияние на демографическое поведение женщины. Согласно исследованиям В. Л. Дьячкова «с 1941 г., по крайней мере, до конца 1944 г. женщины лишились почти всех брачных партнёров. В качестве кандидатов в мужья выступали мужчины, чей возраст ещё не достиг призывного, демобилизованные из армии по ранению, а также те, кто имел бронь».
Подсчёты В. Л. Дьячкова показали, что в результате войны «количество браков, заключённых в сёлах с июля 1941 г. по 1945 г., снизилось по сравнению с довоенным временем в несколько раз, а минимумы 1942-43 гг. оказались в десятки раз ниже уже не самых высоких показателей середины 1930-х гг.». В исключительно аграрных сёлах, отдаленных от городов и военных объектов, брачная активность фактически замерла. Проанализированная В. Л. Дьячковым демография с. Сосновки, показала «значительное сокращение динамик брачности в течение всего периода военных действий. В 1936-1940 гг. в селе в среднем заключалось 55,2 браков в год, в 1941–45 гг. здесь состоялось только 33,8 брака, т.е. в 1,6 раза меньше».
Резкая перемена тылового быта повлекла за собой изменения и в досуге. Для людей старшего возраста, в основном женщин, оно практически исчезло. Свободное от работы время посвящали детям, поискам продуктов. Многие женщины после работы отправлялись в госпитали помогать санитарам, другие вязали для фронта тёплые вещи, латали солдатскую одежду. Молодёжь организовывала свой досуг, как могла: устраивала вечера, чаще девичники, с песнями и плясками, посещала кружки художественной самодеятельности. Так расслаблялись после тяжелых трудовых будней. Значительно сократились возможности культурного времяпровождения для сельской молодёжи: в области в 1941-1943 гг. была закрыта или приспособлена под склады почти половина публичных библиотек, подавляющая часть изб-читален и сельских клубов. Большим праздником, особенно для жителей села, были киносеансы. Однако кино было недоступно для населения многих сельских районов.
Быт горожанок военного времени резко деградировал. Всё чаще вместо электричества входили коптилки, наполненные керосином с опущенным в них фитилём; для отопления зимой использовали печки-буржуйки – небольшие жестяные ёмкости с выведенной в форточку трубой. Девочки вместе со взрослыми заготавливали топливо. Оно было двух видов: дрова и торф. Чаще заготавливали торф, тем более, что он в достаточном количестве залегал в Тамбовской области. Доставка осуществлялась своими силами: зимой на санках, а летом на телегах. Правда, топливо старались запасать летом, для того чтобы насушить достаточное количество торфа на зиму (сырой торф очень дымил). Как мы видим, на детей, наряду с обычной учёбой в школе, приходилась и большая дополнительная нагрузка.
Отметим, что в годы войны работа советских школ хотя и с перебоями, но продолжала выполняться. Учились обычно в три смены. Школьницы проявляли чудеса изобретательности. Например, обыкновенные чернила изготавливались из бережно собранных крошечных кусочков грифеля от химических карандашей, из печной сажи, а учительские – даже из свёклы. Не хватало бумаги, перьев. Писали на старых обоях, на полях газетных полос, в старых тетрадках между строк. А чистую бумагу отправляли бойцам на фронт, чтобы могли послать письмо домой. По себе многие знали, каково долго не получать письмо от отца с фронта. На почтовых ящиках, подвешенных у калиток домов, можно было увидеть листочки бумаги со словами: «Сюда опускать письма от папы с фронта». Девочки вязали фронтовикам тёплые носки, вышивали платки, кисеты. Позднее собирали одежду и посуду для жителей районов, пострадавших от оккупации.
В свободное от школьных занятий время ученицы старших и средних классов приходили работать в госпитали санитарками. Многие старшеклассницы кончали курсы медсестёр и после окончания школы оставались работать в госпиталях или уходили ни фронт. Даже младшие школьницы находили себе работу в госпиталях. Они помогали писать письма раненым, читали им газеты, устраивали концерты.
Таким образом, война коренным образом изменила жизнь и быт детской половины населения страны. С уходом мужчин на фронт, на плечи женщин и детей легла вся мера ответственности за функционирование сельского хозяйства, сферы лесоводства, животноводства, фабричного производства. Ценой нечеловеческих усилий население нашей Родины выполняло нормы по выпуску промышленной продукции, трудилось в колхозах, принимало активное участие в строительстве тыловых укреплений. Героический трудовой подвиг позволил государству справиться с возрастающими потребностями военного времени и дробиться победы над врагом.
ЖИТИН РУСЛАН МАГОМЕТОВИЧ, кандидат исторических наук, главный библиограф ТОГБУК «Тамбовская областная универсальная научная библиотека им. А. С. Пушкина», член АНО «Тамбовское библиотечное общество».
ТОПИЛЬСКИЙ АЛЕКСЕЙ ГЕННАДЬЕВИЧ, кандидат исторических наук, доцент кафедры истории и философии ТГУ им. Г.Р. Державина, член АНО «Тамбовское библиотечное общество».
Статья подготовлена в рамках проекта «Война глазами детей», реализуемого при поддержке Фонда президентских грантов (Проект № 23-2-015890).